Инквизиция (от лат. inquisitio - расследование, розыск), в католической церкви особый церковный суд по делам о еретиках, существовавший в 13-19 вв. Ещё в 1184 папа Луций III и император Фридрих 1 Барбаросса установили строгий порядок розыска епископами еретиков, расследования их дел епископскими судами. Светские власти обязывались приводить в исполнение выносимые ими смертные приговоры. Впервые об инквизиции как об учреждении говорилось на созванном папой Иннокентием III 4-м Латеранском соборе (1215), установившем особый процесс для преследования еретиков (per inquisitionem), достаточным основанием для которого объявлялись порочащие слухи. С 1231 по 1235 папа Григорий IX рядом постановлений передал функции по преследованию ересей, ранее исполнявшиеся епископами, специальным уполномоченным - инквизиторам (первоначально назначавшимся из числа доминиканцев, а затем и францисканцев). В ряде европейских государств (Германии, Франции и др.) были учреждены инквизиционные трибуналы, которым поручалось расследование дел об еретиках, вынесение и исполнение приговоров. Так было оформлено учреждение инквизиции. Члены инквизиционных трибуналов обладали личной неприкосновенностью и неподсудностью местным светским и церковным властям, находились в непосредственной зависимости от папы. Из-за тайного и произвольного хода судопроизводства обвиняемые инквизицией были лишены всяких гарантий. Широкое применение жестоких пыток, поощрение и вознаграждение доносчиков, материальная заинтересованность самой инквизиции и папства, получавших огромные средства благодаря конфискации имущества осуждённых, сделали инквизицию бичом католических стран. Приговорённых к смерти обычно передавали в руки светской власти для сожжения на костре (см. Аутодафе). В 16 в. И. стала одним из основных орудий контрреформации. В 1542 в Риме был учрежден верховный инквизиционный трибунал. Жертвами инквизиции стали многие выдающиеся учёные, мыслители (Дж. Бруно, Дж. Ванини и др.). Особенно свирепствовала инквизиция в Испании (где с конца 15 в. она была тесно связана с королевской властью). Только за 18 лет деятельности главного испанского инквизитора Торквемады (15 в.) было сожжено заживо более 10 тыс. чел.

Пытки инквизиции были самыми разнообразными. Жестокость и изобретательность инквизиторов поражают воображение. Кое-какие средневековые орудия пыток сохранились и до наших времен, но чаще всего даже музейные экспонаты восстановлены по описаниям. Представляем вашему вниманию описание некоторых известных орудий пыток.

«Кресло допроса» применялось в Центральной Европе. В Нюрнберге и Фегенсбурге до 1846 года регулярно проводились предварительные следствия с его использованием. Обнаженного узника усаживали на кресло в такой позе, что при малейшем движении в его кожу вонзались шипы. Палачи зачастую усиливали муки агонизирующей жертвы, разводя костер под сиденьем. Железное кресло быстро нагревалось, вызывая сильные ожоги. Во время допроса жертве могли протыкать конечности, применяя щипцы или другие орудия пытки. Подобные кресла имели различные формы и размеры, но все они были оборудованы шипами и средствами обездвиживания жертвы.

Дыба-ложе

Это одно из наиболее распространенных орудий пытки, встречающихся в исторических описаниях. Дыбу применяли на всей территории Европы. Обычно это орудие представляло собой большой стол на ножках или без них, на который заставляли лечь осужденного, а его ноги и руки фиксировали при помощи деревянных плашек. Обездвиженную таким образом, жертву «растягивали», причиняя ей невыносимую боль, часто до тех пор, пока мускулы не разрывались. Вращающийся барабан для натягивания цепей использовался не во всех вариантах дыбы, а только в самых хитроумных «модернизированных» моделях. Палач мог взрезать мускулы жертвы, чтобы ускорить окончательный разрыв тканей. Тело жертвы вытягивалось более чем на 30 см, прежде чем разорваться. Иногда жертву крепко привязывали к дыбе, чтобы легче использовать другие методы истязания, такие как щипцы для зажимания сосков и других чувствительных частей тела, прижигания каленым железом и др.

Это, несомненно, наиболее распространенная пытка, и она вначале часто использовалась в судопроизводстве, поскольку считалась легким вариантом пытки. Руки обвиняемого связывались за спиной, а другой конец веревки перебрасывали через кольцо лебедки. Жертву либо оставляли в такой позиции, либо сильно и непрерывно дергали за веревку. Нередко к нотам жертвы привязывали дополнительный груз, а тело рвали щипцами, такими как, например, «ведьмин паук», чтобы сделать пытку менее мягкой. Судьи думали, что ведьмы знают множество способов колдовства, которые позволяют им спокойно переносить пытки, поэтому не всегда удается добиться признания. Мы можем сослаться на серию процессов в Мюнхене в начале XVII века в отношении одиннадцати людей. Шестерых из них непрестанно пытали при помощи железного сапога, одна из женщин подверглась расчленению груди, следующих пятерых колесовали, и одного посадили на кол. Они, в свою очередь, донесли еще на двадцать одного человека, которых незамедлительно допросили в Тетенванге. Среди новых обвиненных была одна очень уважаемая семья. Отец умер в тюрьме, мать, после того, как ее подвергли испытанию на дыбе одиннадцать раз, призналась во всем, в чем ее обвинили. Дочь, Агнесса, двадцати одного года, стоически перенесла испытание на дыбе с дополнительным весом, но не признавала своей вины, и только говорила о том, что она прощает своих палачей и обвинителей. Лишь через несколько дней непрекращающихся испытаний в камере пыток, ей сказали о полном признании ее матери. После попытки суицида она призналась во всех ужасных преступлениях, включая сожительство с Дьяволом с восьмилетнего возраста, в пожирании сердец тридцати человек, участии в шабашах, в том, что вызывала бурю и отрекалась от Господа. Мать и дочь были приговорены к сожжению на костре.

Использование термина «аист» приписывают Римскому Суду святейшей инквизиции в период со второй половины XVI в. до приблизительно 1650 года. То же название этому орудию пытки было дано Л.А. Муратори в его книге «Итальянские летописи» (1749). Происхождение еще более странного названия «Дочь дворника» неизвестно, но оно дано по аналогии с названием идентичного приспособления в лондонском Тауэре. Каково бы ни было происхождение названия, это орудие является великолепным примером огромного разнообразия систем принуждения, которые применялись во времена Инквизиции.

Позиция жертвы была тщательно продумана. Уже через несколько минут такое положение тела приводило к сильнейшему мышечному спазму в области живота и ануса. Далее спазм начинал распространяться в район груди, шеи, рук и ног, становясь все более мучительным, особенно в месте начального возникновения спазма. По прошествии некоторого времени привязанный к «Аисту» переходил от простого переживания мучений к состоянию полного безумия. Часто, в то время как жертва мучилась в этой ужасной позиции, ее дополнительно пытали каленым железом и другими способами. Железные путы врезалось в плоть жертвы и становилось причиной гангрены, а иногда и смерти.

«Стул инквизиции», известный под названием «стул ведьмы», высоко ценился как хорошее средство против молчаливых женщин, обвиненных в колдовстве. Этот распространенный инструмент особенно широко использовался австрийской инквизицией. Стулья были различных размеров и форм, все оснащенные шипами, с наручниками, блоками для фиксации жертвы и, чаще всего, с железными сидениями, которые в случае необходимости можно было раскалить. Мы нашли свидетельства применения данного орудия для медленного умерщвления. В 1693 году в австрийском городе Гутенберг судья Вольф фон Лампертиш вел процесс по обвинению в колдовстве Марии Вукинец, 57 лет. Она была посажена на стул ведьмы на одиннадцать дней и ночей, одновременно палачи прижигали ей ноги раскаленным железом (inslеtрlаster). Мария Вукинец умерла под пытками, сойдя с ума от боли, но не сознавшись в преступлении.

По словам изобретателя, Ипполито Марсили, введение «Бдения» явилось переломным моментом в истории пыток. Современная система получения признания не предполагает нанесения телесных повреждений. В ней нет сломанных позвонков, вывернутых лодыжек, или раздробленных суставов; единственная субстанция, которая страдает - это нервы жертвы. Идея пытки состояла в том, чтобы держать жертву в бодрствующем состоянии так долго, как только возможно, это была своеобразная пытка бессонницей. Но «Бдение», которое первоначально не рассматривалась как жестокая пытка, принимало различные, иногда крайне жестокие формы.

Жертву поднимали на верхушку пирамиды и затем постепенно опускали. Верхушка пирамиды должна была проникать в область ануса, яичек или кобчика, а если пытали женщину - то вагины. Боль была настолько сильной, что зачастую обвиняемый терял сознание. Если это случалось, процедура откладывалась, пока жертва не очнется. В Германии «пытка бдением» называлась «охрана колыбели».

Эта пытка очень похожа на «пытку бдением». Отличие в том, что основным элементом устройства является заостренный угол клиновидной формы, выполненный из металла или твердых пород дерева. Допрашиваемого подвешивали над острым углом, так чтобы этот угол упирался в промежность. Разновидностью использования «осла» является привязывание груза к ногам допрашиваемого, связанного и зафиксированного на остром углу.

Упрощенным видом «Испанского осла» можно считать натянутую жесткую веревку или металлический трос, называемый «Кобылой», чаще такой вид орудия применяется к женщинам. Протянутую между ног веревку задирают как можно выше и растирают до крови половые органы. Вид пыток с веревкой довольно эффективен, поскольку применяется к наиболее чувствительным частям тела.

Жаровня

В прошлом не существовало ассоциации «Международная амнистия», никто не вмешивался в дела правосудия и не защищал тех, кто попал в его лапы. Палачи были вольны выбирать любое, с их точки зрения подходящее средство для получения признаний. Часто они использовали и жаровню. Жертву привязывали к решетке и затем «поджаривали» до тех пор, пока не получали искреннее раскаяние и признание, что приводило к обнаружению новых преступников. И цикл продолжался.

Для того чтобы наилучшим образом выполнить процедуру этой пытки обвиняемого располагали на одной из разновидностей дыбы или на специальном большом столе с поднимающейся средней частью. После того, как руки и ноги жертвы были привязаны к краям стола, палач приступал к работе одним из нескольких способов. Один из этих методов заключался в том, что жертву заставляли при помощи воронки проглотить большое количество воды, затем били по надутому и выгнутому животу. Другая форма предусматривала помещение в горло жертвы тряпичной трубки, по которой медленно вливали воду, что приводило к раздуванию и удушению жертвы. Если этого было недостаточно, трубку вытаскивали, вызывая внутренние повреждения, а затем вставляли опять, и процесс повторялся. Иногда применяли пытку холодной водой. В этом случае обвиняемый часами лежал на столе обнаженный под струей ледяной воды. Интересно заметить, что эта разновидность мучения рассматривалась как легкая, и признания, полученные таким способом, суд принимал как добровольные и данные подсудимым без применения пыток.

Идея механизировать пытки родилась в Германии и ничего не поделаешь с тем, что Нюрнбергская дева имеет такое происхождение. Она получила свое имя из-за внешнего сходства с баварской девушкой, а также, потому что ее прототип был создан и впервые использован в подземелье секретного суда в Нюрнберге. Обвиненного помещали в саркофаг, где тело несчастного протыкалось острыми шипами, расположенные так, что ни один из жизненно важных органов не был задет, и агония длилась довольно долго. Первый случай судебного разбирательства с использованием «Девы» датирован 1515 годом. Он был детально описан Густавом Фрейтагом в его книге «bilder aus der deutschen vergangenheit». Наказание постигло виновного в подлоге, который промучился внутри саркофага три дня.

Колесование

Приговорённому к колесованию железным ломом или колесом ломали все крупные кости тела, затем его привязывали к большому колесу, и устанавливали колесо на шест. Приговорённый оказывался лицом вверх, смотря на небо, и умирал так от шока и обезвоживания, часто довольно долго. Страдания умирающего усугубляли клевавшие его птицы. Иногда вместо колеса использовали просто деревянную раму или крест из брёвен.

Для колесования также применялись вертикально установленные колеса.

Колесование очень популярная система, как пыток, так и казни. Оно применялась только при обвинении в колдовстве. Обычно процедура была разделена на две фазы, обе достаточно болезненные. Первая состояла в переломах большей части костей и суставов при помощи маленького колеса, называемого колесом дробления и снабженного снаружи множеством шипов. Вторая была разработана на случай казни. Предполагалось, что жертва, разбитая и искалеченная таким способом, буквально подобно веревке проскользнет между спицами колеса на длинный шест, где и останется ожидать смерти. Популярная разновидность этой казни совмещала колесование и сожжение на костре - в таком случае смерть наступала быстро. Процедура была описана в материалах одного из судебных разбирательств в Тироле. В 1614 году бродяга по имени Вольфганг Зельвейзер из Гаштейна, признанный виновным в сношениях с дьяволом и насылании бури, был приговорен судом Лейнца одновременно к колесованию и сожжению на костре.

Пресс для конечностей или «Коленодробилка»

Разнообразные приспособления для дробления и ломания суставов, как коленных, так и локтевых. Многочисленные стальные зубья, проникая внутрь тела, наносили страшные колотые раны, из-за которых жертва истекала кровью.

«Испанский сапог» был своеобразным проявлением «инженерного гения», так как судебные власти во времена Средневековья заботились, чтобы лучшие мастера создавали все более совершенные приспособления, позволявшие ослабить волю заключенного и быстрее и легче добиться признания. Металлический «Испанский сапог», снабженный системой винтов, постепенно сжимал голень жертвы вплоть до перелома костей.

«Железный башмак» - близкий родственник «испанского сапога». В этом случае палач «работал» не с голенью, а со стопой допрашиваемого. Слишком усердное применение устройства обычно заканчивалось переломом костей предплюсны, плюсны и пальцев.

Это средневековое устройство, надо отметить, высоко ценилось, особенно на территории северной Германии. Его функция была довольно проста: подбородок жертвы помещали на деревянную или железную опору, а крышка устройства навинчивалась на голову жертвы. Сначала раздавленными оказывались зубы и челюсти, затем, поскольку давление нарастало, ткани мозга начинали вытекать из черепа. По прошествии времени, этот инструмент утратил свое значение как орудие убийства и приобрел широкое распространение как орудие пытки. Несмотря на то, что и крышка устройства, и нижняя опора выложены мягким материалом, который не оставляет никаких следов на жертве, приспособление приводит заключенного в состояние «готовности к сотрудничеству» уже после нескольких поворотов винта.

Позорный столб был широко распространенным способом наказания во все времена и при всяком социальном строе. Осужденного помещали у позорного столба на определенное время, от нескольких часов до нескольких дней. Выпадающая на период наказания плохая погода усугубляла положение жертвы и увеличивала муки, что, вероятно, рассматривалось как «божественное возмездие». Позорный столб, с одной стороны, можно было считать сравнительно мягким способом наказания, при котором виновные просто выставлялись в публичном месте на всеобщее осмеяние. С другой стороны, прикованные к позорному столбу были совершенно беззащитны перед «судом народа»: кто угодно мог оскорбить их словом или действием, плюнуть в них или бросить камень - тикое обращение, причиной которого могло быть народное возмущение или личная вражда, подчас приводило к увечьям или даже смерти осужденного.

Этот инструмент был создан как позорный столб в форме стула, и саркастически назван «Троном». Жертва помещалась вниз головой, а ее ноги укреплялись при помощи деревянных блоков. Подобная пытка пользовалась популярностью среди судей, желающих следовать букве закона. На самом деле, законодательство, регулировавшее применение пыток, позволяло использовать Трон только один раз в течение допроса. Но большинство судей обходило это правило, просто называя следующую сессию продолжением все той же первой. Использование «Трона» позволяло объявлять это одной сессией, даже если она длилась 10 дней. Поскольку использование «Трона» не оставляло неустранимых следов на теле жертвы, то оно очень подходило для длительного использования. Нужно отметить, что одновременно с этой пыткой заключенных пытали также водой и каленым железом.

Она могла быть деревянной или железной, для одной или для двух женщин. Это было орудие мягкой пытки, обладающее скорее психологическим и символическим значением. Нет документальных свидетельств о том, что использование этого устройства приводило к физическим увечьям. Применялось оно, в основном, к виновным в клевете или оскорблении личности, руки и шея жертвы закреплялись в небольших отверстиях, так что наказанная оказывалась в молитвенной позе. Можно себе представить страдания жертвы от нарушения кровообращения и боли в локтях, когда устройство надевалось на долгий срок, иногда на несколько дней.

Жестокий инструмент, используемый для фиксации преступника в крестообразном положении. Заслуживает доверия утверждение, что Крест был изобретен в Австрии в XVI -XVII веках. Это следует из книги «Правосудие в старые времена» из собрания Музея правосудия в Роттенбурге-на-Таубере (Германия). Очень похожая модель, которая находилась в башне замка в Зальцбурге (Австрия), упомянута в одном из наиболее подробных описаний.

Смертника сажали на стул с руками, связанными за спиной, железный ошейник жестко фиксировал положение головы. В процессе казни палач закручивал винт, и железный клин медленно входил в череп осужденного, приводя к его смерти.

Шейная ловушка - кольцо с гвоздями на внутренней стороне и с приспособлением, напоминающим капкан, на внешней стороне. Любого заключенного, который пытался спрятаться в толпе, можно было без труда остановить при помощи данного приспособления. После поимки за шею он уже не мог освободиться, и его заставляли следовать за надсмотрщиком без опасения, что он окажет сопротивление.

Этот инструмент действительно напоминал двустороннюю стальную вилку с четырьмя острыми шипами, вонзающимися в тело под подбородком и в районе грудины. Она плотно крепилась кожаным ремнем к шее преступника. Эта разновидность вилки использовалась в судебных разбирательствах по обвинению в ереси и колдовстве. Глубоко проникая в плоть, она причиняла боль при любой попытке пошевелить головой и позволяла говорить жертве только неразборчивым, еле слышным голосом. Иногда на вилке можно было прочесть латинскую надпись «Я отрекаюсь».

Инструмент использовался для того, чтобы прекратить пронзительные крики жертвы, докучавшие инквизиторам и мешавшие их разговору друг с другом. Железная трубка внутри кольца плотно засовывалась в горло жертвы, а ошейник запирался болтом на затылке. Отверстие позволяло воздуху проходить, но при желании его можно было заткнуть пальцем и вызвать удушье. Это приспособление часто применялось по отношению к приговоренным к сожжению на костре, особенно на большой публичной церемонии, называемой Аутодафе, когда еретики сжигались десятками. Железный кляп позволял избежать ситуации, когда осужденные заглушают духовную музыку своими воплями. Джордано Бруно, виновный в излишней прогрессивности, был сожжен в Риме на площади Кампо дей Фьори в 1600 году с железным кляпом во рту. Кляп был снабжен двумя шипами, один из которых, пронзив язык, вышел под подбородком, а второй раздробил небо.

Про нее нечего сказать, кроме того, что она вызывала смерть еще худшую, нежели смерть на костре. Орудие управлялось двумя людьми, которые распиливали осужденного, подвешенного вниз головой с ногами, привязанными к двум опорам. Уже сама позиция, вызывающая приток крови к головному мозгу, заставляла жертву переживать неслыханные муки в течение долгого времени. Этот инструмент использовался как наказание за различные преступления, но особенно охотно его применяли в отношении гомосексуалистов и ведьм. Нам представляется, что это средство широко употребляли французские судьи в отношении ведьм, которые забеременели от «дьявола ночных кошмаров» или даже от самого Сатаны.

Познакомится с этим предметом имели шанс женщины, согрешившие абортом или прелюбодеянем. Раскалив добела его острые зубцы, палач разрывал на куски грудь жертвы. В некоторых районах Франции и Германии вплоть до 19 века этот инструмент называли «Тарантулом» или «Испанским пауком».

Это устройство вводили в рот, анальное отверстие или влагалище, и при закручивании винта сегменты «груши» максимально раскрывались. В результате этой пытки внутренние органы серьезно повреждались, часто приводя к смерти. В раскрытом состоянии острые концы сегментов впивались в стенку прямой кишки, в глотку или шейку матки. Эта пытка предназначалась для гомосексуалистов, богохульников и женщин, сделавших аборты или согрешивших с Дьяволом.

Клетки

Даже если пространство между прутьями было достаточным, чтобы втолкнуть туда жертву, у нее не было никакого шанса оттуда выбраться, поскольку клетку подвешивали очень высоко. Часто размер отверстия на дне клетки было таковым, что жертва легко могла выпасть из нее и разбиться. Предощущение такого конца усугубляло страдания. Иногда грешника в этой клетке, подвешенной к длинной жерди, опускали под воду. В жару грешника могли повесить в ней на солнцепеке столько дней, сколько мог вытерпеть без капли воды для питья. Известны случаи, когда заключенные, лишенные еды и питья, умирали в таких клетках от голода и их высохшие останки наводили ужас на товарищей по несчастью.

Как ни удивительно, наибольшее раздражение у обличителей инквизиции вызывал элемент, нам кажущийся естественным и разумным, - тайна следствия. Между тем, именно введение тайны следствия стало первым ударом по коррупции. Не зная обвинителя и свидетелей, богатый преступник не мог ни подкупить их, ни запугать. Он мог, конечно, подкупить инквизиторов... но это уже заслуга Торквемады, что инквизиторы стали практически неподкупными....

Томас де Торквемада быстро прославился как проповедник и обличитель грехов. Ораторский дар, харизма, образование - все подобралось один к одному. Торквемада мог делать с толпой все, что ему заблагорассудится. Молодой аскет, лишенный пороков, одним своим видом вгонял людей в священный трепет. Неудивительно, что со всех сторон посыпались самые заманчивые предложения, которые Торквемада неизменно отклонял. Он был скромным монахом и соблюдал предписания Устава, казалось, не умом, но сердцем.

Так было, пока ему не предложили пост приора в доминиканском монастыре Санта-Крус в Сеговии. Должность эта выборная, и последнее обстоятельство, вероятно, решило дело: Торквемада не смог отказаться. Если братья хотели видеть его во главе монастыря - так тому и быть.

Он был еще относительно молод - около сорока. Монастырь считался одним из самых крупных и известных. Его посещала вся знать, в том числе и члены королевской фамилии. Бывала ли на проповедях Торквемады инфанта Изабелла? Вряд ли. В те годы она жила преимущественно с матерью, вдали от двора. Потом, вероятно, Торквемаду могли приглашать во дворец - потому что юную принцессу в мужской монастырь попросту не пустили бы. Был ли Торквемада духовником и наставником инфанты? Возможно - но одним из многих.

И если так, то он оказался прекрасным наставником, - потому что инфанта Изабелла, несмотря на фанатичность в религиозных вопросах, была значительно более образованной, чем ее муж, принц Фердинанд. В те времена, когда даже среди знати хватало неграмотных женщин, образованность инфанты просто поражала. А ведь она еще и войска в бой водила.

Инфанта Изабелла

Изабелла происходила из династии Трастамара, славной тем, что каждый второй король в ней был капризным глупцом. Страна под управлением этой династии превратилась в пустыню, раздробленную на множество мелких княжеств. Каждый феодал творил в своих владениях, что хотел, вплоть до чеканки фальшивой монеты. Король был лицом фиктивным, зависимым как от доброй воли знати, так и от кортесов - прообраза парламента. Казна пустовала всегда. Дед Изабеллы как-то вынужден был заложить свой плащ, чтобы пообедать, - ибо у него не было ни гроша. А на соседней улице в то время архиепископ давал званый обед, и когда король вошел в дом, его не узнали.

Старший брат Изабеллы, Энрике, прозванный Бессильным (и за политическую волю, и за мужские способности), довел страну до почти окончательного краха. У него не было наследников мужского пола, только дочь Хуана, причем при дворе вслух говорили, что отец ее - некий красавец Бертран, а вовсе не король.

Когда Изабелла достигла брачного возраста, Энрике под давлением кортесов объявил ее наследницей и попытался выдать замуж за немолодого магистра Калатравы. Изабелла воспротивилась, и вместо этого приняла предложение своего двоюродного брата, инфанта Фернандо (Фердинанда) Арагонского. Она самовольно подписала брачный договор, по условиям которого Фердинанд соглашался в Кастилии играть роль консорта, не претендуя на корону и не вмешиваясь во внутренние дела королевства. Энрике пришел в ярость, узнав о самоуправстве сестры. Но Изабелла не испугалась его гнева. Она выехала в Вальядолид, куда вскоре прибыл и переодетый инфант Фердинанд - тайно. Изабелле жених пришелся по сердцу, и она обвенчалась с ним.

Спустя год король Энрике отменил свое решение передать корону Изабелле и назвал наследницей Хуану. Началась гражданская война, которая еще усилилась в 1474 году, после смерти Энрике. Тогда в Кастилию вторгся португальский король Альфонс V, брат второй жены Энрике и дядя Хуаны. Война с Португалией длилась пять лет; Изабелла сама водила кастильские войска в бой, показав себя неплохим военачальником. В 1479 году Альфонс наконец отказался от претензий на Кастилию, и Изабеллу провозгласили королевой по всей территории страны.

Конец справки

Какую реальную роль играл в романтической свадьбе инфанты Томас де Торквемада? Документы не подтверждают его участия, называя совсем другие имена. На стороне инфанты было практически все духовенство страны, и ее поддерживали многие гранды.

Но после коронации Изабелла почему-то предложила Торквемаде пост архиепископа Севильи.

Он, как обычно, отказался.

Став королевой, Изабелла проводила очень жесткую политику. Она получила разоренную страну, где люди давно даже слово такое - «закон» - позабыли. Юной королеве пришлось и хитрить, и изворачиваться, и вступать в самые неожиданные союзы, и воевать. Изабелла приняла новый уголовный кодекс, крайне жестокий, грозивший членовредительством и смертью за ничтожные преступления, и поручила эрмандаде - городской милиции - следить за его исполнением. Результат превзошел все ожидания: в считанные месяцы прекратилась чеканка дурной монеты, разбойников вывели, уровень городской преступности резко упал. Опираясь на эрмандады, Изабелла одного за другим подчинила всех своевольных грандов, приказала срыть более полусотни замков, запретила строительство новых частных укреплений, вернула в казну все пожалования, сделанные ее братом, наладила поступление налогов...

Но чем больше проблем решала юная королева, тем ясней за ними виделась другая: религиозная раздробленность всех королевств Испании. Королеве несколько лет доказывали необходимость введения в стране инквицизионных трибуналов, ибо положение с марранами становилось невыносимым. Им принадлежала львиная доля богатств в стране, они занимали высшие посты (у короля Фердинанда Арагонского казначей был марраном), они перемешались со знатью, породнившись со всеми крупными семьями, и, что крайне неприятно, позволяли себе слишком много религиозных вольностей, уверовав в свою безнаказанность.

Марранская знать не желала укрепления центральной власти - ей не нужен был контроль, налогооложение, закон и порядок. Защитить себя и свои интересы она могла легко, а подчиняться ради абстрактного блага государства не хотела. Притом все отлично понимали, что инквизиция будет орудием не папским, а королевским, причем орудием, наименее подверженным коррупции. Но народ, более всего страдавший от самоуправства крупных феодалов, мелкая кастильская знать и сами короли были крайне заинтересованы как в смене правящей элиты, так и в укреплении судебной власти в стране.

Была и еще одна заинтересованная сторона, которая старалась держаться в тени. И сторона эта - итальянские, преимущественно генуэзские, банкиры. Испания казалась им перспективным рынком, но чтобы завладеть им, нужно было вытеснить марранов и евреев. Оказав финансовую поддержку королям, генуэзцы доказали, что без марранов можно обойтись, и тем самым обезоружили своих противников. Ведь марранов терпели только потому, что они часто служили «кошельком», выдывая королям ссуды. Теперь, когда генуэзцы предложили лучшие условия, судьба марранов была решена.

Первый кастильский трибунал был учрежден в Севилье.

Аутодафе

Аутодафе - это церемония оглашения приговоров лицам, уличенным в духовных преступлениях. Как правило, массовые аутодафе проводились с большой пышностью, на них обязательно присутствовал или местный сеньор, или сам монарх (в этом случае приговор зачитывал обязательно Великий инквизитор).

Церемония начиналась с проповеди. После нее, выполнив необходимые формальные ритуалы, Великий инквизитор приступал к чтению приговоров. Осужденных вводили на особый помост, где они, стоя на коленях в деревянной клетке, выслушивали приговор. Тех, кто не признавал над собой право церкви судить его, тут же передавали в руки светской власти - и приговор выносился незамедлительно.

На этом собственно аутодафе завершалось. Колонну осужденных разделяли. Тех, чье наказание не предусматривало лишение свободы, отпускали, тех, кто приговаривался к заключению, отводили в тюрьму. Тех же, кто был осужден уже светской властью, вели за город, где для каждого был устроен отдельный эшафот. Примирившихся с церковью, то есть пожелавших исповедоваться и признать грех ереси, от казни не освобождали, но перед сожжением душили, используя специальный механизм.

Ни монарх, ни знать, ни инквизиторы при казни не присутствовали. Осужденных сопровождали на смерть младшие монахи, готовые принять исповедь, если понадобится. Никаких других духовных лиц там не было. Только толпа городского отребья.

Конец справки

Нет ни малейших оснований полагать, что Томас де Торквемада хотя бы раз в жизни присутствовал при казни. Если только в раннем детстве, когда мальчишкой мог увязаться за толпой. Но во времена его юности в Кастилии не было инквизиции, и еретиков не казнили. Впрочем, точно такой же казни - сожжению заживо - подвергали за некоторые сексуальные преступления, например, содомию во всех ее видах.

Первый инквизиционный трибунал расформировали за проявленную жестокость - около трехсот жертв всего за полгода. По рекомендации королевы Изабеллы Великим инквизитором был назначен Торквемада.

И первое, что он сделал, - ввел очень четкую бюрократическую инструкцию, регламентировавшую деятельность трибуналов.

Она состояла всего из двадцати восьми пунктов.

Торквемада ничего не изобретал. Все методы, которые при нем использовались инквизицией, были опробованы на практике задолго до его рождения. Даже квемадеро изобрел не он, а севильский губернатор, которому не хотелось возиться с отдельным костром для каждого грешника. Суд над костями, вырытыми из могил, тоже был известным явлением - так осудили одного из антипап.

Перед Торквемадой при назначении на должность Великого инквизитора поставили определенную задачу: привести все трибуналы к единому виду, организовать их совместную работу, дать единообразное оформление всем этапам инквизиционного процесса и выстроить четкую структуру. Задача, если разобраться, чисто менеджерская.

Королева знала, кого назначать. Торквемада с задачей справился блестяще.

Результат - машина инквизиции заработала с пугающей эффективностью.

А разгадка успешности была проста: Торквемада сам не брал взяток и другим не позволял. (Помните, о чём речь шла в статье о богоборческой демократии? - BelaRUS)

Методы инквизиции предусматривали много элементов, отлично нам знакомых. Тайна следствия, привлечение свидетелей обвинения и защиты, предъявление ясно сформулированного обвинения, наличие адвоката... Оправдавшихся, кстати, было много. Факты ложного доноса тоже расследовались, и зачастую на костер отправлялся доносчик. Пытки? Телесные пытки применялись редко. Обычно в них не было нужды: человека ломали страхом, бросив в тюрьму. Нам, жителям мегаполисов, привыкшим к жизни в клетушках и замкнутых пространствах, просто не понять, какой ужас испытывал средневековый человек, брошенный в тюрьму.

Одна юная монахиня, проведя в камере всего шесть часов, впала в истерическое состояние и нагородила чуши о настоятельнице монастыря, св. Терезе Авильской. Настоятельница блестяще оправдалась. В то же время, обитатели обычных тюрем нарочно богохульствовали и выдавали себя за клириков, добиваясь перевода под крыло инквизиции - уголовный кодекс был чрезвычайно жестоким.

Склонности к чинопочитанию Торквемада был начисто лишен. Титул, статус, должность преступника для него не имели никакого значения. Перед законом все равны.

Он не издавал новых законов. Он всего лишь заставил работать старые.

В 1485 году в Сарагосе (Арагон) возник заговор. Молодые дворяне марранского происхождения увидели в учреждении трибуналов реальную опасность для себя. Метод борьбы был выбран, видимо, привычный: устроить такой террор, чтобы инквизиторы боялись сунуться на «их» территорию.

Чтобы их не выдали, они обошли всех до единого марранов и евреев в провинции, и с каждого взяли определенную сумму на «благое дело» (это к слову о невиновности большинства марранов). Собрали 10 000 реалов. На эти деньги дворяне снарядили отряд наемников и напали на двух инквизиторов. Нападение закончилось неудачно: эскорт инквизиторов - а их сопровождали члены эрмандады - разогнал наемников. Тогда дворяне решили действовать сами. Они подстерегли одного из инквизиторов, Педро Арбуэса, в церкви. В храм запрещалось проносить оружие. Инквизитор это правило соблюдал, дворяне им пренебрегли и легко одолели безоружного. Это, к слову, о склонности марранской знати блюсти законы божеские и человеческие.

Известие о гибели инквизитора привело к мгновенному восстанию. Да, но не против трибуналов! Народ поднялся против марранов, осквернивших храм! Волнения были такими, что к восставшим выехал архиепископ Сарагосы, незаконный сын Фердинанда Арагонского. Он сумел отговорить людей от погромов.

Зачинщиков нападения арестовали и казнили. Казнили как мятежников, а не как еретиков - король Фердинанд рассудил, что сопротивление его воле достойно кары в большей степени, нежели осквернение храма. Казнь была такой, что приговоренные, думается, предпочли бы костер. Одному из заговорщиков, активно сотрудничавшему со следствием, сделали поблажку: отрубили руки уже после смерти, а не как остальным.

Через три месяца после завоевания Гранады королева Изабелла и король Фердинанд издали указ об изгнании евреев (так называемый "Декрет Альгамбра"). Ничего нового, истинно испанского в этом не было - евреев регулярно изгоняли, наверное, из любой европейской страны. Отличие заключалось в том, что в Испании альтернативой изгнанию было крещение. Крестись - и оставайся.

Евреи прислали делегацию, предлагавшую королю тридцать тысяч дукатов за «малость»: отмену указа и позволение еврейским общинам жить по своим внутренним законам. Евреи соглашались на то, чтобы их родственников-марранов судила инквизиция. Пожалуйста - преступник должен нести ответственность . Но евреи просили, чтобы не отнимали имущество.

Жадность короля Фердинанда вошла в поговорку. А казна после гранадской войны была пуста.

И когда короли уже почти согласились, в зал аудиенций вошел Торквемада. Высоко подняв распятие, он сказал: «Иуда продал Христа за тридцать сребренников. Вы можете продать за тридцать тысяч. Вон он, продавайте!». С этими словами Торквемада бросил распятие на стол, повернулся и стремительно вышел.

Изабелла и Фердинанд не приняли предложение евреев.

Запрет на вывоз золота и серебра, вследствие которого евреи распродавали имущество за бесценок, был изобретен вовсе не изощренным в коварстве умом Торквемады.

Этот закон существовал и до, и после изгнания евреев.

Именно поэтому генуэзские банкиры, с которыми расплачивались в Кастилии, были вынуждены покупать поместья или вкладываться в местную торговлю.

Можно долго спорить, насколько страшно отразилось изгнание евреев на культуре и экономике страны. В действительности - практически никак. Большинство евреев крестилось и осталось. Другие эмигрировали в Португалию - и крестились там. Третьи - в Италию. С тем же результатом. Небольшая часть, не меняя веры, осела в неиспанских владениях Фердинанда. Он делал вид, что не замечает еврейских общин на своих землях. Многие перебрались в Нидерланды.

Место марранов и евреев заняли итальянцы. Их тоже не очень-то любили, но они по крайней мере были христианами и жили вполне открыто. Вместе с итальянцами в Испанию пришла культура Возрождения. Шестнадцатый век - век расцвета национальной кастильской литературы.

Кстати, инквизиторы покровительствовали светской литературе. А среди духовенства считалось хорошим тоном писать стихи или пьесы. Совершенно светского характера.

Разорила же Кастилию не инквизиция, а затяжные войны в Италии, Германии, Нидерландах, Англии... Содержание Священной Римской империи обременительно и для более тугого кошелька, нежели кастильский.

Торквемада до самой смерти пользовался огромной любовью в народе. Эскорт, навязанный ему королевой, напуганной восстанием в Сарагосе, Торквемаду раздражал. Народ считал Торквемаду человеком очень милосердным. Нетерпимым к греху - да. Но добрым к людям. Самое малое шестьдесят лет после его смерти, несмотря на ошибки его преемников, Торквемаду в Кастилии почитали едва ли не как святого.

Торквемада был абсолютно безупречным в личной жизни человеком. Его нельзя было подкупить, он не имел слабостей, которыми его можно было шантажировать. Он не отличался даже тщеславием. Среди придворных (Великий инквизитор обязан был сопровождать монарха) Торквемада терялся. Он не был политической фигурой, он просто добросовестно исполнял свои обязанности.

Так сколько же было жертв?
В большинстве энциклопедий вы найдете цифру «10 220». В некоторых указывается «8 800». Обе цифры - из одного источника. И появились они не из реальных документов, а из представлений автора о том, сколько казненных еретиков должно быть.

Современные историки полагают, что количество жертв, приписанных Торквемаде, завышено примерно в 10 раз.

В 1486 году два доминиканских монаха из Германии, Якоб Шпренгер и Генрих Кремер написали чудовищную книгу «Молот ведьм».

В 1491 году испанская инквизиция, руководимая Торквемадой, признала «Молот ведьм» ересью.

В Испании никогда не было «охоты на ведьм».

*******************

Про испанцев же я уже отписался. Несмотря на неоднократные меры, испанским лидерам, таким как Торквемада и другие, не удалось сохранить свою арийскую кровь, которая у них осталась в мизерном количестве от визиготов и вандалов. Жаль...

Очень часто период Средневековья ассоциируется у современного обывателя с мраком, фанатичной набожностью и безжалостным отношением к людям. Не последнюю роль в сложившемся образе сыграла инквизиция. Самым ярым сторонником «борьбы с ересью» считается испанец Томас де Торквемада . За все время его нахождения на посту Великого инквизитора в стране было замучено и убито несколько десятков тысяч человек.

Томас де Токвемада родился в 15 веке в семье священника. Он получил богословское образование. Однако пока юноша был молод, он много путешествовал, не проявляя рвения в служении к Богу.

Существует версия, что ненависть к инакомыслящим у Торквемады проявилась после того, как его отвергла любимая девушка, предпочтя богослову мавра. Но, как бы там ни было, со временем Торквемада стал главным гонителем евреев, мавром и прочих некатоликов.

В начале своего пути Торквемада служил в ордене доминиканцев, где он поражал всех своими ораторскими способностями и умением ловко трактовать католические догмы. Именно поэтому он стал духовным наставником инфанты Изабеллы Кастильской, будущей королевы Испании. Священник воспитывал ее в ненависти ко всем еретикам без исключения. Позже ему удалось выдать ее замуж за Фердинанда Арагонского, тем самым объединив Испанию.

Королева прислушалась к мнению своего духовного наставника, который яростно призывал ее бороться со всеми еретиками, и в 1483 году Торквемада назначается на пост Великого инквизитора Испании. Теперь перед инакомыслящими стоял выбор – или принятие католичества, или смерть. Из-за этого сотни тысяч евреев и мавров были изгнаны из Испании, бесчисленное количество людей томилось в темницах, ожидая смертного приговора. Инквизитор писал множество руководств по определению еретиков.

Кроме пыток в тюрьмах, в стране стали популярны акты веры (аутодафе) или, по простоту, публичные сожжения. Инквизиция настигала всех, кто был не угоден Торквемаде или короне, не зависимо от социального статуса или степени богатства. Человека уничтожали, а его имущество конфисковывали. Сам Папа Римский Сикст IV высказывал осуждение жестоким действиям испанской инквизиции, однако это не возымело никакого эффекта.

Фанатичные суды испанской инквизиции продолжались и после смерти Торквемада, однако они считались уже не такими зверскими и беспощадными, как при первом Великом инквизиторе. Поразительно, но полностью инквизиция была упразднена только в 1834 году.
Ну а до того времени, чтобы еретики были по сговорчивее, к ним применялись

ТОМАС ТОРКВЕМАДА

Основатель испанской инквизиции родился около 1420 года в маленьком кастильском городке Торквемада. Это название - так же как и фамилия Великого инквизитора - происходит от слова torre cremate - "горящая башня". Когда-то там сгорел феодальный замок, который принадлежал предкам Томаса.

От одного из слуг мальчик узнал, что его бабушка Инес была "конверсо", то есть крещеной еврейкой: в свое время ее родителей насильно обратили в католичество. Для Томаса это открытие стало настоящим потрясением, ведь евреи, как и мавры-мусульмане, считались злейшими врагами христианства. А Торквемада всегда был образцовым католиком.

Томас решил, что должен очиститься в глазах Господа, для чего ему необходимо проявлять особое рвение в борьбе с врагами христианской веры. Томас Торквемада был готов, если понадобится, отправить на костер сотни и даже тысячи еретиков, чтобы спасти себя и своих единоверцев для вечной жизни. Когда Томасу исполнилось двенадцать, он покинул дом и отправился в монастырскую школу.

По слухам, он некоторое время странствовал по Испании и в Кордове влюбился в некую красавицу, которая предпочла юному богослову богатого мавра. Говорили, что именно отсюда берет начало его ненависть ко всем мусульманам.

Арабы давным-давно захватили почти всю Испанию, и целые поколения кастильских дворян проводили жизнь в войне с ними. Только к XV веку испанцы сумели оттеснить мавров на юг, в Гранадский эмират. Но мусульмане по-прежнему были богаче и ученее католиков - их наука, особенно медицина, оставалась лучшей в Европе. Да и к иноверцам они относились гораздо терпимее христиан. В их владениях жило большинство испанских евреев, скопивших немалые состояния с помощью торговли и ростовщичества.

Из 16 миллионов жителей Испании мусульмане в то время составляли 3 миллиона, а евреи -почти миллион. Католики утверждали, что и те и другие соблазняли христиан богатством и переманивали в свою веру. Но помимо внешних врагов, у католической церкви были и внутренние - еретики, которые ставили под сомнение догматы христианской веры. Не говоря уже о многочисленных колдунах и ведьмах, якобы заключивших союз с самим Сатаной.

Против всех этих врагов молодой Торквемада обратил свои гневные проповеди. Ораторский талант он начал проявлять, поступив в доминиканский монастырь Сан-Педро. По округе разнеслась молва не только о красноречии, но и благочестии молодого монаха - он не ел ни мяса, ни рыбы, носил грубую шерстяную хламиду и спал на голых досках. Скоро Томасу начали предлагать высокие должности в Мадриде, но он каждый раз отказывался. Согласился только занять пост настоятеля обители Святого Креста в Сеговии.

Выбор Торквемады был не случаен - этот маленький монастырь часто посещали представители высшего кастильского общества, в том числе королева-мать с маленькой дочерью Изабеллой. В 1459 году монах стал духовником семилетней инфанты. Из монастырского затворничества он шагнул в боль-

шую политику, обретя власть, которой не было ни у кого из испанских отцов церкви.

В то время в Испании было два больших королевства - Кастилия и Арагон. Кастильские монахи давно уже стремились объединиться с соседним государством, чтобы общими усилиями окончательно изгнать арабов. Для этого королева-мать решила выдать Изабеллу замуж за арагонского наследника Фердинанда.

Однако на троне пока сидел сводный брат инфанты - король Энрике, собиравшийся передать власть своей дочери Хуане. Особенно королеву возмущало то обстоятельство, что подлинным отцом Хуаниты был не король, страдавший импотенцией, а его сенешаль Бертран.

Торквемада в этом конфликте оказался, конечно, на стороне своей духовной дочери и начал плести сложную интригу, чтобы возвести ее на престол. Он не только агитировал дворян, чтобы они поддержали "Изабеллу Добрую", но и организовал ее тайное венчание с Фердинандом. А через некоторое время сторонники Изабеллы силой заставили короля Энрике объявить наследницей свою сводную сестру.

В 1474 году Энрике IV, за которым навсегда закрепилось прозвище Бессильного, умер. На трон взошли Фердинанд и Изабелла, которые вместе стали править объединившимися Кастилией и Арагоном. Будущее своего государства они видели в завоевании новых земель.

Именно они отправили на поиски Индии экспедицию Колумба, благодаря чему Испания стала "владычицей морей". Правда в первые годы правления у короля и королевы были другие заботы. Торквемада без устали убеждал их, что благочестие народа падает из-за соседства с иноверцами.

Для начала, считал он, нужно было разобраться с врагами среди самих христиан. Многие крещеные мавры (мосарабы) и евреи (марранты) продолжали тайно исповедовать веру отцов. Чтобы выявить этих отступников, ретивый доминиканец предложил основать инквизиционный трибунал.

Инквизиция (в переводе с латыни на русский - "расследование") была создана еще в XII веке по инициативе римского папы. Она должна была выявлять возникавшие ереси и наказывать их распространителей.

ВЕЛИКИЙ ИНКВИЗИТОР

Духовник королевы быстро превратил инквизицию в мощную организацию с жесткой, почти военной дисциплиной. В 1479 году в каждой испанской провинции были созданы трибуналы во главе с великими инквизиторами. Руководил ими Великий инквизитор всего королевства - естественно, сам Торквемада.

По новым правилам, еретики могли покаяться в течение месяца после создания в городе трибунала. В этом случае их освобождали от наказания, но конфисковывали львиную долю имущества.

Остальных отправляли в тюрьму и пытками добивались от них признания. Тех, кто "искренне раскаивался" в грехах или каким-то чудом выдерживал пытки и не сознавался, осуждали на вечное заключение. А всех, кто упорствовал в своей "ереси", ждало сожжение, получившее лицемерное название "аутодафе", то есть "акт веры".

В январе 1481 года в Севилье запылал первый костер инквизиции, на который взошли шестеро маррантов. После этого количество жертв постоянно росло - в той же Севилье за полгода были казнены 298 человек. Имущество казненных поступало в распоряжение инквизиции, а десять процентов доставалось доносчикам.

В конце концов многие богатые люди, особенно мавры и евреи, начали покидать Испанию. Оставшиеся посылали в Рим жалобы на жестокость подручных Торквемады. Уже через месяц после начала работы трибунатов папа Сикст IV потребовал приостановить их деятельность. Великий инквизитор не послушался, и по его просьбе Фердинанд и Изабелла отправили понтифику письмо с советом впредь не вмешиваться в дела королевства.

Деятельность Торквемады стала только началом борьбы с иноверцами. За семнадцать лет, в течение которых он боролся с врагами веры, были казнены три тысячи человек. За все триста лет истории инквизиции в Испании - около тридцати тысяч. Но когда в ХVI-ХVII веках по всей Европе развернулась охота на ведьм, ее жертвами стали уже более миллиона человек.

И все же именно испанская инквизиция сделала возможными эти страшные гонения. Главная вина за это лежала на Торквемаде: не случайно он так боялся за свою жизнь.

Когда он выезжал за пределы громадного здания инквизиции, его сопровождали пятьдесят конных и двести пеших солдат. А дома Торквемада всегда держал на столе рог единорога, который должен был покраснеть при соприкосновении с ядом. Но ни об одном покушении на Великого инквизитора не известно. Этот невысокий лысый человек с бледным лицом и плотно сжатыми губами вызывал такой страх, что даже слуги предпочитали не приближаться к нему без особой нужды.

Уничтожая еретиков, Торквемада никогда не забывал об иноверцах. Именно их он считал своими главными врагами. Великий инквизитор настоял на том, чтобы королевские войска окружили Гранаду - последний оплот мавров. После долгой осады арабы сдались в обмен на обещание соблюдать права мусульман и евреев.

Католические монархи могли торжествовать - Испания впервые стала единой, избавившись от многовековой арабской оккупации. Но инквизитор не успокоился. Его агенты стали распускать слухи, будто евреи пьют кровь христианских младенцев. В марте 1492 года Фердинанд и Изабелла издали указ, повелевавший евреям перейти в христианство или эмигрировать.

800 тысяч евреев в повозках и пешком потянулись к портовым городам.

Расправившись с одними врагами, Торквемада взялся за других - мавров. Он лично прибыл в Гранаду, чтобы превратить одну из многочисленных мечетей города в католическую церковь. И сам зажигал костры, где горели уже не люди, а книги - тысячи экземпляров Корана, Талмуда и других "еретических" сочинений. Испания погружалась в мрак невежества.

Уже после смерти Торквемады испанских мавров стали в массовом порядке подвергать крещению. Тогда они подняли восстание и в 1520 году были изгнаны, как и евреи. Это обезлюдило и разорило плодородную Андалузию, но цель инквизиции была достигнута - на несколько веков Испания стала страной, где не было места иноверцам.

Сам Торквемада никогда не появлялся в пыточных камерах и не приближался к кострам, на которых сжигали вероотступников. Но всей работой этого "конвейера смерти" управляла его безжалостная рука. Он руководил десятками инквизиторов и тысячами их помощников-доминиканцев, которые ездили по городам и собирали доносы на врагов веры. Еретиков бросали за решетку, если они не успевали вовремя покаяться и отдать свое имущество церкви.

Места в тюрьмах уже не хватало. В крошечные камеры набивались десятки людей. Иногда узники проводили в застенках много месяцев и умирали, не дождавшись суда.

Во время процесса предполагаемому еретику зачитывали показания свидетелей. Если он после этого сознавался, его отправляли обратно в камеру ждать приговора, если нет - объявляли "упорным" и посылали в пыточную. Пытку прекращали, только когда люди теряли сознание. Многие сознавались еще до начала мучений, но и их ждала смерть как "признавшихся из страха". Наоборот, тех, кто выдерживал пытки, могли оправдать. Так же как и тех, чью вину не смогли доказать свидетели. При этом за оправданными внимательно следили, и новое обвинение почти неизбежно заканчивалось для них смертным приговором.

Жертвой инквизиции мог стать кто угодно. Торквемада добился осуждения на смерть двоих епископов - оба посмели жаловаться на него в Рим. Папа Александр VI - знаменитый развратник из семейства Борджиа - помиловал осужденных и убедил короля Фердинанда обуздать чересчур ретивого борца за веру. Король послушался и, объявив, что Торквемада уже стар и болен, назначил ему в заместители четырех генерал-инквизиторов, которые получили право обжаловать его решение.

Для Великого инквизитора это было оскорблением. Он больше ни разу не переступил порога королевского дворца. Но когда Торквемада умирал, королева Изабелла сама приехала к нему, чтобы попрощаться. Вскоре после этого визита, 16 сентября 1498 года, Томас де Торквемада скончался.

Одни считают его святым, другие - величайшим злодеем. Кто-то утверждает, что он был необычайно скромен, кто-то обвиняет в гордыне и любви к роскоши. За сухими строками приказов и распоряжений Торквемады трудно разглядеть, каким он был на самом деле. Как будто это не человек из плоти и крови, а живое воплощение должности Великого инквизитора. Того, кто посылает людей на мучительную смерть, чтобы спасти их души.

Ни одно имя не связано с историей испанской инквизиции столь тесно, как имя Томаса Торквемады , и мало кто не слышал о нем. Кажется странным, что этот человек, до пятидесяти лет мало кому известный, в следующие двадцать лет своей жизни оставил такой заметный след в истории.
Характерно, что одни относились и относятся к этому человеку со страхом или ненавистью, у других же он вызывает восхищение. Торквемаду называли палачом, но также светом Испании и «славойордена доминиканцев».

С юных лет Томас отличался благочестием и склонностью к аскетизму. Он был очень прилежным и способным студентом и очень рано получил степень доктора богословия и философии.
Однако, сделав блестящую ученую карьеру, юноша, помнивший о том, что считал своим призванием, объявил родителям о своем желании стать монахом-доминиканцем. Благодаря своему благочестию Торквемада приобрел известность, и Изабелла, в то время просто сестра короля, пригласила его в качестве своего духовника.

Рассказывают (хотя, возможно, эта история была сочинена впоследствии), что Торквемада, став духовником Изабеллы, добился от нее обещания, что она, если станет королевой, учредит в Испании инквизицию. Она и была учреждена, и Торквемада стал одним из людей, которые более всего способствовали усилению и учреждению этого ужасного института.

Судя по всему, Торквемада был искренним человеком. В отличие от многих слуг церкви он не стремился к богатству, а власть была ему нужна ради установления в стране единой католической веры.
Было у Торквемады и еще одно свойство, далекое от святости, — его ненависть к иудеям, более фанатичная, чем даже к протестантам и морискам (испанским мусульманам, обращенным в христианство). Почему Торквемада получил прозвище Бич Иудеев? Почему он преследовал их с особым фанатизмом, даже большим, чем других людей, не разделявших его веры?
Став Великим инквизитором, Торквемада сразу же начал реформировать существующие законы об инквизиции и создал «Указания» из двадцати восьми статей.
Начинал он с описания процедуры создания инквизиции в тех местах, где ее прежде не было. Все население при открытии следовало собрать в храмах в воскресный или праздничный день. После произнесения проповеди все верные христиане должны были присягнуть на кресте и Евангелии, что будут содействовать инквизиции и не чинить ей препятствий.
После этого устанавливался «период милости» на тридцать-сорок дней, В течение этого времени все еретики и отступники, в том числе тайно исповедовавшие иудаизм, должны были добровольно покаяться перед инквизиторами в своих грехах.

В этом случае, принимая по внимание искренность их раскаяния и то, что они рассказали не только о своих грехах, но и о грехах знакомых, с ними обходились милостиво.
Кроме того, от них могли потребовать за их проступок уплатить штраф в виде части своего имущества, чтобы употребить его на святые цели, например на войну короля и королевы против неверных в Гранаде. Наказания определялись местными инквизиторами на основе правил, разработанных Торквемадой.

Если же еретики не покаялись в течение этого «периода милости», а сделали это добровольно в дальнейшем, с ними все же могли еще поступить милосердно, то есть не применять смертную казнь.
В этом случае вся их собственность должна была конфисковаться инквизицией. Эти люди подлежали более суровым наказаниям, чем покаявшиеся ранее, вплоть до пожизненного заключения. Но искреннее раскаяние оз-начало сохранение их жизни.

Преследования еретиков достигли высшей точки к 1490 г., когда началось десятилетие, знаменательное для испанской истории. В 1492 г. Колумб открыл Америку, Торквемада изгнал иудеев из Испании, а Фердинанд и Изабелла изгнали мавров из Гранады, завершив тем самымРеконкисту в Испании.
Изгнание иудеев было важным событием в жизни Торквемады. Когда он видел эту жалкую армию беженцев, покидавших страну, которая была для них домом на протяжении веков, пытавшихся обрести новое жилье в неизвестных землях, не зная, как их там примут, то чувствовал, что дело его жизни завершено.
Пока Торквемада укреплял власть инквизиции, гражданские суды перешли под юрисдикцию церкви. Те судьи, которые не соглашались с Торквемадой, были осуждены за ересь и подвергнуты публичным, хоть и не очень суровым наказаниям.

Торквемада подверг иудеев изгнанию, но это не означало, что он перестал преследовать этот несчастный народ.
Несмотря на то что, вероятно, в его жилах текла еврейская кровь (через бабушку по отцу), он не оставил в покое даже окрестившихся иудеев.

Торквемада сделал инквизицию такой, какой она стала. Никто, даже очень могущественный, даже папа Александр VI, не мог его сместить. Он был более страшным и грозным ревнителем веры, чем Александр. Но к 1496 г. его здоровье стало таким слабым, что он больше не мог оставаться у власти.
За пять месяцев до кончины Торквемада вызвал главного инквизитора Авилы и передал ему ряд дальнейших инструкций, приготовленных для исполнения инквизицией.

Это был четвертый свод «Указаний», изданный Торквемадой; другие появились в 1484, 1485 и 1488 гг. Последний свод, от мая 1498 г., состоял из шестнадцати пунктов, главными из которых были первые девять.

В каждом суде должно быть по два инквизитора, и один из них должен быть юристом, а другой богословом. Они должны действовать сообща при вынесении судебного приговора или при пытке; и они обязаны вместе оглашать имена свидетелей.
Служащим инквизиции не позволяется применять орудия пытки там, где это запрещено.
Никто не может быть арестован без обоснованного доказательства вины, а судебные разбирательства должны проводиться как можно скорее, а не затягиваться на длительные сроки (как в деле в Ла-Гардии).
Дела в отношении умерших должны разрешаться быстро, поскольку задержки причиняют большие страдания детям этих людей, так как им запрещается вступать в брак до окончательного рассмотрения дел их родителей.
Денежные взимания не зависят от состояния казны инквизиции. (В прошлом, когда средства инквизиции оскудевали, взимания возрастали.)
Личные денежные взимания и тюремное заключение не могут искупляться уплатой штрафа; и только Великий инквизитор может дать разрешение на отмену «санбенито» и освобождать детей от бремени родительских грехов.
Инквизиторы должны также заботиться о том, чтобы исповедовавшиеся в своих грехах после ареста искренне раскаивались. При этом следствие не должно быть слишком длительным, а грехи не должны быть явным непослушанием закону и должны арестованным ясно осознаваться.
Инквизиция должна сурово и публично наказывать всех лжесвидетелей.
В суде не должно быть людей, состоящих между собой в родственных или деловых отношениях.

Это были последние указания Торквемады, и можно подумать, что телесные страдания смягчили нрав Великого инквизитора. Но некоторая внешняя «демократизация» судебных разбирательств в отношении еретиков никак не касалась главных, основополагающих принципов работы инквизиции.

Он скончался 16 сентября 1498 г. и был похоронен в часовне построенного им монастыря.
Невозможно даже осознать степень воздействия, которое оказал этот человек на историю Испании. Он избавил Испанию от папского влияния и сыграл важнейшую роль в формировании великого независимого государства. Его называли спасителем Испании. Но несомненно и то, что колоссальные усилия, которые тратились Торквемадой на создание инквизиции, нанесли огромный ущерб этому государству.

Его жизнь была полна противоречий. Одни считали его светочем Испании, другие — самым жестоким из фанатиков, когда-либо живших на земле. В нем странным образом уживались противоположные качества.
Объединение Испании и временный рост ее могущества, что в значительной мере является заслугой Торквемады, сочетались с деятельностью инквизиции, созданной его волей и по его замыслу, которая сыграла значительную роль в разрушении могущества Испании.

Льоренте писал, что между 1483-м и 1498 г., когда Торквемада был у власти, 8800 человек были убиты и 96 504 человека пострадали от тяжелых наказаний. Некоторые историки приводят иную цифру — 10 000 сожженных.

Филипп II, обожавший Торквемаду, поскольку у них были сходные характеры, перевез останки Великого инквизитора из его скромной могилы и с почестями захоронил их в соборе.
Могила сохранялась до 1836 г., потом ее разграбили, и она разрушилась. Так Торквемада, заставивший стольких людей страдать, был посмертно ограблен; и ему, вытащившему многих из могил, надругавшемуся над их останками, суждена была такая же участь.

Источник — Нет сведений
Выложил — Мэлфис К.